В Коллекции Алмазного фонда Московского кремля хранятся Знаки ордена Андрея Первозванного
К истории первого ордена России - Андрея Первозванного В Коллекции Алмазного фонда Московского кремля хранятся Знаки ордена Андрея Первозванного.
Эти ювелирные шедевры, имеют, во-первых, свою историю и, во-вторых, ими не возможно не восхищаться.
Впервые увидев это Чудо, я была поражена, хотя, не сомневаюсь, что такие же чувства испытал каждый, кто побывал в Алмазном фонде.
Теперь уже и не вспомню, почему, в какое-то время, мне захотелось самой что-то рассказать об ордене Андрея Первозванного, может быть потому, что удивилась распятию на этом ордене. Да, я знаю, что об истории Ордена давно и много рассказано до меня, наверное, тысячу раз. Но, вот захотелось и все! У меня появилась такая возможность, и я это сделаю, напишу как смогу. Заранее извиняюсь, если что-то и напутаю. «Поехали».
В первом хвалебном гимне (кондаке акафиста) апостол Андрей прославляется как Первозванный апостол Иисуса Христа, проповедник Евангелия святого и духовный просветитель нашей Родины. После Воскресения Христова 12 апостолов, отправились проповедовать христианство по всему миру. Апостолу Андрею выпал жребий отправиться в северные страны. Об этом в одном из древних свидетельств сказано так: «Апостолы и ученики Господа и Спасителя нашего, рассеявшись по вселенной, проповедовали Евангелие, а именно: Фома получил в удел Парфию, Андрей – Скифию...». Прочитав это в первый раз, я вспомнила кем-то сказанное, - Да скифы мы, скифы! Василий Никитич Татищев в своей Истории России заметил, что «они (Апостолы) проповедовали не горам или лесам, но людям и крестили людей, веру принявших».
Андрей Первозванный
30 ноября отмечается день памяти апостола Андрея Первозванного, ближайшего ученика и апостола Иисуса Христа, небесного покровителя России.
Для Русской православной церкви предание об апостоле Андрее очень важно потому, что подтверждает нашу религиозную независимость. В 1582 году, царь Иван Грозный, на предложение монаха-иезуита принять католическую веру ответил так: «О вере я к папе не писал, да и с тобою не думал говорить о ней, чтобы не причинить тебе чего неприятного... Впрочем, знай, что мы веруем не в греков, а во Христа. Что же до Восточной империи, то Господня есть земля: кому захочет Бог, тому и отдаст ее. С меня довольно и своего государства, других и больших государств во всем свете не желаю».
Вот так!
Ну, а относительно того, был ли Андрей Первозванный в Скифии, до сих пор нет ясности. Уже Евсевий Кесарийский в первой половине IV века заговорил о служении Андрея в Скифии. Эту версию подтверждал ряд церковных историков, но были и сомневающиеся, так, например, митрополит Платон (в миру Пётр Георгиевич Лёвшин) в своем труде «Краткая церковная российская история» сказал следующее: «Нестор пишет, что Святый Апостол Андрей приходил чрез Евксинское (Черное) море и Днепр в Киев, и там, на горах поставил крест, прорекши, что там имеет быть Христианство; потом тем же Днепром доплыв иного места, где ныне Новгород, и удивился там баням, в коих люди моются, и бьют себя ветвями почти до издыхания, и после облившись студеною водою оживают… 3) Откуду сию повесть Нестор взял, о сем никакого писателя древняго не привел. 4) в Греческих летописях мы не обрели, чтоб о сем, то есть, о проповеди Андреевой в России было поминаемо. Повествуют они, яко-то, Квсевий и Епифаний и Дорофей из древнейших писателей, что Святый Андрей, кроме других народов, обитающих в Азии и в Греции, проповедывал Скифам. Но какие имянно были сии Скифы, и в коих местах, сие требует особливого испытания.
Но предложив и приняв сие древнее придание, не видно, чтоб с сего проповеди Андреевой времени Христианство в России началось. Ибо того не видим и ни в каких Летописцах наших. Конечно, можно утвердить, что нельзя, дабы проповедь Апостольская, во всех концах вселенныя провозглашенная, не достигла и России, и чтоб не было и тогда в России некоторых Богопросвещенных Христиан сокровенных».
Эти замечания митрополита Платона (Левшина), резонны. Однако известно и такое неоспоримое обстоятельство, - что документы таких древние просто-напросто физически не могли сохранится, - это во-вторых, а во-первых, вряд ли кто либо в то время думал о ведении дневниковых записей, по которым можно было бы проследить о хождениях Андрея Первозванного. Также, в качестве поддержки легенды о пребывании Святого Андрея в пределах нынешней России, напомню, что например наши прародители пешком ходили за десятки верст в храмы тогда, когда не было никаких средств передвижения, кроме, что называется своих двоих. Потому, что им это было надо!
Фото из Инета
Для нас, прежде всего, важно, что имя Андрея Первозванного стало ассоциироваться с покровительством государству русскому. По распоряжению Владимира Мономаха, игумен Выдубицкого монастыря Сильвестр внес в «Повесть временных лет» рассказ о путешествии Андрея Первозванного из Крыма в Рим через Ладогу. Таким образом, с именем Андрея Первозванного стала связываться история появления первых христиан на Руси.
Ответ на вопрос, почему Петр I принял решение учредить орден в честь этого апостола, мне представляется вполне очевидным. Хорошо известно желание Петра Алексеевича создать Российский флот и то, сколько душевных и физических сил приложил он к осуществлению своей мечты. Вполне себе можно думать, что уже в 1693 году, когда в Голландии был построен первый русский военный корабль, Петр задумался о флаге для боевых кораблей русского флота. И, вполне быть может, он также думал и о Святом Андрее, рыбаке по первоначальному роду занятий, что этот апостол мог бы стать покровителем русского флота. Мне хочется думать, что именно так Петр I и мыслил. Во всяком случае, по прошествии времени, именно так и стало.
Рис. 12-и пушечного корабля построенного для Петра I в Голландии
Есть основание думать, что идея учреждения ордена Андрея Первозванного окончательно созрела в голове Петра Алексеевича во время пребывания в Англии, которая стала последним государством, в котором побывало Великое посольство. Первоначально в ряду стран Западной Европы, которые намечалось посетить царю и его свите была запланирована и Италия, но из-за известных обстоятельств, поездка на Аппенины не состоялась.
Официальная цель дипломатической миссии (Великого посольства) в Западную Европу 1697-1698гг. заключалась в: «подтверждении древней дружбы и любви для общих всему христианству дел, к ослаблению врагов креста Господня, салтана Турского, хана Крымского и всех бусурманских орд».
Английский историк Томас Маколей, говоря о пребывании Петра за границей, замечает: «Это путешествие составляет эпоху в истории, не только России, но и в истории Англии и во всемирной истории». Действительно, Великое посольство положило начало сближению России с Западной Европой.
О великом посольстве есть много известий, и оно того заслуживает. Не сомневаюсь, что если и не все, то, наверное, очень многие из вас читали об этой дипломатической миссии, а кто-то, быть может, и реферат сочинил. Тем не менее, уделю этому по-настоящему значимому для России событию место.
Состав и численность Великого посольства были достаточно внушительны. Первым великим послом был назначен Ф.Я. Лефорт, генерал-адмирал, новгородский наместник. Роль Лефорта была по большей части представительной и сводилась главным образом к переводу речей царя, фактически руководство посольством находилось в руках Ф. А. Головина. Числившийся вторым, Фёдор Алексеевич Головин, генерал и воинский комиссар, сибирский наместник играл главную роль в этой дипломатической миссии, впоследствии, после возвращения из Европы, он возглавил Посольский приказ, будучи профессиональным дипломатом. Третьим был Прокофий Богданович Возницын, думный дьяк, белёвский наместник, человек сдержанный и осторожный, за что его и ценил Пётр I .
Любопытно, что сам Петр Алексеевич, не желая привлекать к себе излишнего внимания, в составе посольства был записан в качестве урядника Преображенского полка под именем Пётра Михайлова. Но, на практике это оказалось бессмысленным, - благодаря своей внешности он довольно быстро становился узнаваем. Чуть позже к ним присоединился, вызванный Петром I Яков Вилимович Брюс, он владел шестью иностранными языками. И, быть может, главным соображением Петра в необходимости присутствия Я.В. Брюса в Англии, было то, что он как никто другой, в силу своих знаний и осведомленности, понимал, что именно было необходимо перенять (и привезти) в Россию из Англии. В этих целях Петр I дал Брюсу довольно широкую свободу действий, и уже во время пребывания царя в Лондоне он принял решение оставить Брюса в Англии для совершенствования в изучении естественных наук: математики и навигации. Яков Вилимович вполне оправдал ожидания будущего императора России.
Итак, прежде чем отправиться в Англию, Великое посольство без мала четыре месяца находилось в Голландии. Петр Алексеевич не терял время даром, учился у голландских корабелов, работал плотником и выучил, «что подобало доброму плотнику знать». Но, как выяснилось, голландские мастера оказались слабы в теории кораблестроения, а без этих знаний Петр не мог и помыслить вернуться домой…
Портрет Петра I. автор Поль (Ипполит) Деларош (1838г.)
Вот так, в январе 1698 года, по приглашению короля Вильгельма III (Оранского), Пётр I отправился с дипломатической миссией в Англию для изучения там корабельной строительной науки. В этом, между прочим, заключается один из ответов на вопрос о практическом интересе и потребности Петра поездки на "Туманный Альбион".
Здесь позволю себе привести часть лекции о Великом посольстве, читанной Василием Осиповичем Ключевским в Московском университете. Это интересно, а некоторые известия, не могут не вызвать улыбки, поэтому привожу текст без купюр и каких-либо правок. Петр I «радушно был встречен королем, подарившим ему свою лучшую новенькую яхту, в Лондоне побывал в Королевском обществе наук, где видел «всякие дивные вещи», и перебрался неподалеку на королевскую верфь в городок Дептфорд, чтобы довершить свои познания в кораблестроении и из простого плотника стать ученым мастером. Отсюда он ездил в Лондон, в Оксфорд, особенно часто в Вулич, где в лаборатории наблюдал приготовление артиллерийских снарядов и «отведывал метания бомб». В Портсмуте он осматривал военные корабли, тщательно замечая число пушек и калибр их, вес ядер. У острова Байта для него дано было примерное морское сражение. Юрнал (дневник) заграничного путешествия изо дня в день отмечает занятия, наблюдения и посещения Петра с товарищами. Бывали в театре, заходили в «костелы», однажды принимали английских епископов, которые посидели с полчаса и уехали, призывали к себе женщину-великана, четырех аршин ростом, и под ее горизонтально вытянутую руку Петр прошел, не нагибаясь, ездили на обсерваторию, обедали у разных лиц и приезжали домой «веселы», не раз бывали в Тауэре, привлекавшем своим монетным двором и политической тюрьмой, «где английских честных людей сажают за караул», и раз заглянули в парламент. Сохранилось особое сказание об этом «скрытном» посещении, очевидно Верхней палаты, где Петр видел короля на троне и всех вельмож королевства на скамьях. Выслушав прения с помощью переводчика, Петр сказал своим русским спутникам: «Весело слушать, когда подданные открыто говорят своему государю правду; вот чему надо учиться у англичан». Изредка Юрнал отмечает: «Были дома и веселились довольно», т. е. пили целый день за полночь. Есть документ, освещающий это домашнее времяпровождение. В Дептфорде Петру со свитой отвели помещение в частном доме близ верфи, оборудовав его по приказу короля, как подобало для такого высокого гостя».
Рис. Дептфорская верфь
На Дептфордской верфи Петр I под руководством знаменитого кораблестроителя адмирала П. Осборна принимал непосредственное участие в строительстве фрегата, который был спущен на воду в 1700году.
«Когда после трехмесячного жительства царь и его свита, уехали, домовладелец подал, куда следовало, счет повреждений, произведенных уехавшими гостями. Ужас охватывает, когда читаешь эту опись, едва ли преувеличенную. Полы и стены были заплеваны, запачканы следами веселья, мебель поломана, занавески оборваны, картины на стенах прорваны, так как служили мишенью для стрельбы, газоны в саду так затоптаны, словно там маршировал целый полк в железных сапогах. Всех повреждений было насчитано на 350 фунтов стерлингов, до 5 тысяч рублей на наши деньги по тогдашнему отношению московского рубля к фунту стерлингов. Видно, что, пустившись на Запад за его наукой, московские ученики не подумали, как держаться в тамошней обстановке. Зорко следя там за мастерствами, они не считали нужным всмотреться в тамошние нравы и порядки, не заметили, что у себя в Немецкой слободе они знались с отбросами того мира, с которым теперь встретились лицом к лицу в Амстердаме и Лондоне, и, вторгнувшись в непривычное им порядочное общество, всюду оставляли здесь следы своих москворецких обычаев, заставлявшие мыслящих людей недоумевать, неужели это властные просветители своей страны. Такое именно впечатление вынес из беседы с Петром английский епископ Бернет. Петр одинаково поразил его своими способностями и недостатками, даже пороками, особенно грубостью, и ученый английский иерарх не совсем набожно отказывается понять неисповедимые пути провидения, вручившего такому необузданному человеку безграничную власть над столь значительною частью света».
Кто-то, быть может, скажет, а чего другого можно было ожидать от русских «варваров»… Да, ладно, во все времена, современники нередко произносили, - «О времена, о нравы!» То же самое относится и к Англии.
Вот, пожалуйста, если, не лень, почитайте отрывочек из книги Роберта Мэсси «Петр Великий. Прощание с Московией», в которой он приводит факты повседневной действительности Англии во времена, пребывания там Великого посольства. Привожу с купюрами, так как некоторые известия вызывают у меня отвращение: «Во времена путешествия Петра Лондон был городом богатым, оживленным, грязным и опасным.
Узкие переулки загромождали кучи мусора и помоев, которые можно было запросто вываливать из любого окна. Но и на главных улицах царила темнота и духота, потому что из-за жадности застройщиков, стремившихся как можно выгоднее использовать городские участки, верхние этажи домов выступали над нижними и нависали над улицей. По этим стихийским болотам пробирались, распихивая друг друга, лондонцы. Здесь случались гигантские уличные заторы. Непрерывные потоки карет и наемных экипажей избороздили проезжую часть улиц глубокими колеями, так что из пассажиров просто душу вытряхивало, и нередко поездка заканчивалась тошнотой, синяками и ссадинами. Если в проулке встречались две кареты, начиналась яростная перебранка, причем оба кучера «награждали друг друга таким злобными прозвищами и свирепыми проклятиями, будто каждый задался целью первым попасть в ад. Для путешествий на короткие расстояния в моде были кресла-носилки, которые несли два дюжих молодца – это позволяло пассажиру избежать и грязи, и давки. Самыми внушительными из экипажей были почтовые кареты, съезжавшиеся в Лондон по большим дорогам, они доставляли провинциалов, жаждавших заняться торговыми делами или посмотреть столицу. Эти кареты останавливались у постоялых дворов, где усталые путешественники могли получить на обед капусту и пудинг, вестфальскую ветчину, курицу, говядину, вино, бараньи отбивные, голубей, а поутру позавтракать поджаренным хлебом с пивом. Лондон не ведал жалости, и его грубые, жестокие развлечения действовали губительно на неокрепшие души. Женщины считались совершеннолетними с двенадцати лет (вплоть до 1885 года). Всюду царила преступность, и в некоторых районах города люди не могли уснуть из-за душераздирающих воплей: «Убивают!» Любимым зрелищем были публичные порки, а уж казни собирали несметные толпы. Богатые леди и джентльмены покупали места в окнах и на балконах, выходивших на дорогу от Ньюгейтской тюрьмы до Тайберна, где происходили казни.
Игры и забавы тоже поражали кровавостью. Толпы народа раскошеливались, чтобы увидеть, как медведей и быков травят сворой разъяренных мастиффов».
Вот так вот, во времена оные в Лондоне (и не только) так и было.
Памятник Петру I (работы Михаила Шемякина) расположен в лондонском районе Дептфорд. На мраморной плите высечена надпись: «Петр Великий. Этот памятник - дар русского народа и воздвигнут в память о приезде Петра Великого в эту страну в поисках знаний и опыта». Монумент установлен в 2001 году.
Другой памятник (со скульптурой Петра I похожей на ту, что установлена в Лондоне), также работы Михаила Шемякина, установлен 28 мая 2003 года в Стрельне. Скульптурная группа представляет собой ступенчатый гранитный подиум с балюстрадой, на ней бронзовые фигуры: Петр I, его супруга Екатерина I, карлик-шут и две борзые.
Неизвестно, в какое время своего пребывания в Англии Петр I вежливо отказался от предложения английского короля - принять орден Подвязки (с изображением Святого Андрея), с древних времен существовавший в Шотландии и более известный как орден Чертополоха. Да это и не суть важно, так как Петр Алексеевич это предложение вежливо отклонил, потому, разумеется, что русскому царь негоже становится в один ряд с прочими рыцарями аглицкого короля. Отклонив это предложение, Петр I, тем не менее, следует думать, подержал орден Чертополоха в руках, повертел, полюбовался им… и подумал, а будет в России нашенский собственный орден Андрея Первозванного!
Орден Чертополоха
И вот по возвращении Петр I учреждает в России орден Андрея Первозванного. По одним данным, это произошло 30 августа того же года, по другим - 30 ноября, по старому стилю в день памяти святого Андрея Первозванного, а согласно записке Иоганна Корба (сотрудника австрийского посольства), орден был учрежден в марте 1699 г.: «Его Царское Величество, учредив кавалерский орден святого Андрея Апостола, пожаловал боярина Головина первым кавалером этого ордена и дал ему знак оного. Боярин сегодня же вечером показывал этот орден господину императорскому посланнику».
Орден, учрежденный Петром I, имел две стороны: лицевая представляла собой изображение святого Андрея Первозванного, висящего на продолговатом кресте в форме буквы Х, а на оборотной стороне был изображен двуглавый орел с тремя золотыми коронами, обозначенный золотой и синеватой тенями на крыльях. Материалы, из которых орден должен был изготавливаться, оговаривались так: «Сей крест должен быть золотой, с алмазами, наведенный финифтью, украшенный алмазною короною, ценой около 85 руб., повешен сквозь крючки на петлях из цельного золота». Слова «За веру и верность» служили девизом. Каждый кавалер был вправе украсить орден драгоценными камнями по своей воле.
Вешний вид ордена при Петре I менялся. Орденская звезда имела восемь лучей. В центральном медальоне изначально помещалось изображение креста и святого, но с 1800 года крест без фигуры святого был помещен на фоне двуглавого орла. Еще ранее, по статуту 1797 года ордена, украшенные ранее самовольно драгоценными камнями, носить было запрещено, тем не менее за особые заслуги орден мог вручаться с бриллиантами.
Первым кавалером ордена стал Федор Головин. Один из наиболее видных государственных деятелей эпохи Петра, Федор Головин был превосходным дипломатом, руководителем Посольского приказа, но отвечал также и за строительство российских кораблей, подготовку личного состава флота, деятельность Навигацкой школы. Орден Святого апостола Андрея Первозванного ему пожаловали в (10) 20 марта 1699 года, практически сразу же после создания ордена и одновременно с присвоением чина генерал-адмирала.
Федор Алексеевич Головин
После 1855 года были внесены различия между знаками ордена, врученными за боевые и гражданские заслуги - к первым стали добавляться мечи. В особо торжественных случаях к ордену полагалась нагрудная цепь. Но обычно он носился на правом плече на голубой шелковой ленте. Звезда носилась на левой стороне груди.
При Советской власти орден Святого апостола Андрея Первозванного, как и другие награды Российской империи был упразднен. В 1998 году указом президента Российской Федерации орден Святого апостола Андрея Первозванного был восстановлен в качестве высшей государственной награды Российской Федерации.
Первым кавалером возрожденного ордена стал академик Дмитрий Лихачев. Затем орденом были награждены конструктор Михаил Калашников, патриарх Алексий II.
Орден Святого апостола Андрея Первозванного, учрежденный Петром I, был первой и главной наградой в Российской империи. Наивысшим знаком отличия он является и сегодня.